Это было в бою
Это было в бою, это было зимой,
В сорок первом суровом году под Москвой.
Шли враги на Москву, как волна за волной,
Мы стояли скалой, мы стояли стеной.
Танк мой — огненный конь — среди снежных полей
Я стремительно вел на незваных гостей.
Бой гремел. На закате декабрьского дня
Дрогнул танк, затрещала, взрываясь, броня.
И меня обожгло раскаленным свинцом,
И немецкий осколок вонзился в лицо,
Мне горячей волной захлестнуло глаза,
Правый глаз мой навек ослепила гроза.
Танк, охваченный пламенем, шел сквозь огонь,
Мой стальной, мой послушный, мой раненый конь.
Мне товарищи скоро на помощь пришли
И подняли с изрытой, промерзшей земли.
Чудом выжил тогда я, и кажется мне,
Будто стал одноглазый я зорче вдвойне.
Все, что видел, мне в сердце запало навек.
Сколько ходит по нашей планете калек!
Сколько скошенных жизней покоится в ней!
Никогда не забыть мне грохочущих дней.
Я прошел через горе, я видел не раз
Тусклый, мертвенный блеск потухающих глаз.
Люди, дайте мне руки и станем стеной
Против смерти, вражды, против злобы слепой.
Я хочу, чтобы наша планета была
Навсегда недоступной для горя и зла.
Чтоб росли города и шумели леса,
Чтобы мне улыбались живые глаза
